Беглый огонь (Дрон - 3) - Страница 15

Глава 15

- Рассказывать? Лучше я буду спрашивать. - Это как знаешь. Мне нужно знать только одно: нынешняя подстава связана с твоим прошлым? - А что у нас не связано с прошлым? Крутов поморщился: - Олег, давай без философий и по существу. Уж очень люди тобой всегда занимаются конкретные. Да и мы не абстрактные, нет? - Я точно нет, а с тебя - станется. Где ты был в последнее время? - Сначала в Штатах. Потом в Подмосковье. - Безвылазно? - Да. - Чего тогда сорвался? Я прикурил очередную сигарету от бычка, спросил: - Игорь, теракт в отношении вице-президента "Континенталя" - это твой профиль? Крутов кивнул: - Да. Значит, все так, как я и предполагал: подстава связана с убийством Крузенштерна. - У тебя есть досье на нового президента банка? - Господина Шекало? - Да. - Очень скромное. - Чист как стекло? - Хуже. Как ангелочек с крылышками. - Игорь поднял глаза к потолку. Шекало Лаврентий Игнатьевич. Имечко же ему родители дали... - Да и фамилия красивая. - Ну. Тридцать пять лет, московский финансово-экономический, руководство приватизацией и прочими радостями где-то в провинции. - Не Покровск? - Нет. Тверь, Вятка, Самара? Сейчас не упомню. Уточню. Да и подвизался он там недолго. Переезд в Москву. Среднее местечко сначала в госналогслужбе, потом в Минфине, потом где-то при президентской администрации. - Обрастал связями? - Почему нет? Потом - переход в "Континенталь", по неизвестным мне рекомендациям, вхождение в совет директоров, наконец, как апофеоз, президентство. "Континенталь" ведь банк не из последних. - И из очень непростых. - Это я догадался, - хмыкнул Крутов. - Ты приглядывался к делу об убийстве Круза? - Нет. - Не любопытен? Или дело того не стоит? Или опасаешься нарушить профессиональную этику по отношению к отделению милиции, на чьей территории произошел теракт? - Олег, не ерничай. К тому же это не теракт. Такой вид преступлений давно характеризуется как заказнуха. - Какой ты умный, Блин Клинтон... - Дело сразу забрал ГУБОП. - Ты же знал Круза. - Дрон, в ГУБОПе работают профессионалы. - Верю. Крутов поморщился: разговор у нас явно не клеился. - Олег... И ты, и я знаем, что "Континенталь" не простая контора. И разработку проводит как через спецов ГУБОПа, так и самостоятельно. Глянул на меня, добавил: - Ты прав: если, конечно, это не инициатива господина Шекало. - Или тех, кто поставил этого клоуна. - Или так. - Игорь посмотрел на меня внимательно: - Ты уже влез в это дело? Пожимаю плечами: - Я влез в "это дело" тридцать с лишним лет назад. Когда родился. - Опять философствуешь?.. - Эту "игрушку" можно или починить, или выбросить. - Ты о чем? - О стране. Но ведь для нас она не игрушка, а, Крутов? - Дрон... Не гони. - Виноват. Это я о своем, о женском. - Вот о твоем, о женском, давай и поговорим. - Слушаю. - Ты знал девушку, что оказалась задушенной у тебя в постели? - Нет. - Ты уверен? - Абсолютно. У тебя есть сомнения? - У меня - нет. У тех, кто занялся этим делом... - И кто? - Местный райотдел. - По типу "маньяк"? - По нему. Дронов, ты никогда не задумывался, что идеально вписываешься... - Задумывался. По всем имеющимся объективкам: солдат удачи, маргинал, темная лошадка... - Подбираешь несовершеннолетних девочек в подъездах... - Ты имеешь в виду?.. - Да. Сашу Лисовскую. Потом поселяешь у себя, потом устраиваешь в интернат... - Надо же, быстро раскопали. - И подшили. В нужном кому-то ракурсе. Кстати, где она теперь? - Саша? - Да. - Полагаю, на море. Сейчас лето, а это очень дорогой интернат. - Так вот: убитая, Макарова Наташа, училась в том же интернате, что и Саша Лисовская. В старшем классе. - И формально... - Не формально, а предположительно... Да. Ты вполне мог с ней познакомиться и пригласить к себе. А учитывая твой "моральный облик"... - Но я же... - Дрон, ты дрался из-за Лисовской с парнями из пеньковской группировки? - Это была не совсем драка. - Тем не менее один из вьюношей, он ныне припухает в Бутырках, святым духом был за часы найден и дал премиленькие такие показания: девочку, Лисовскую, продали тебе пеньковские - для утех. Но вы не сошлись в цене, что и вызвало конфликт с мордобоем. - Сволочь! - Работа у него такая. - Игорь, я с Сашей Лисовской не спал. - Верю. Но кто еще поверит? - Ее можно спросить. - Этого делать никто не станет. Дрон, кому-то нужно набрать на тебя "лыка в строку". Грязную компру. И пока набирают. Успешно. Мне продолжить? - Валяй. - Эта девушка, Наташа Макарова, открыла квартиру своим ключом. - Ей могла дать Саша... - Мог кто угодно. А мог и ты. Дальше? - Ага. - Пришла с полными судками готовых кушаний, загодя заказанных по телефону аж в "Праге". Кем бы ты думал? - Мной? - Да. Пришла, прибралась в квартире, все приготовила... Ее пальчики везде. - Погоди, Игорь! Но ведь кто-то был с ней? - Нет. Она девственница. Девочку раздели, или она сама разделась, и придушили. Впечатляет? - Не особенно. - Никаких других отпечатков, кроме твоих и ее. Причем ты, как особо циничный субъект, с аппетитом откушал водочки с крабовым салатом после убийства... Маньяк? Маньяк. - Игорь помолчал, спросил: - Ну, что скажешь? - Ничего. Лучше коньячку еще хряпну. - Хозяин барин. Я плеснул себе коньяку, вопросительно посмотрел на Игоря, тот покачал, головой. На нет и суда нет. Хотя пьянство в одиночку, пусть и в компании, признак начинающегося алкоголизма. Впрочем, одному не только пить плохо, но и жить. Одиночество чем-то сродни смерти. - Чего мрачный? - спросил Игорь. - А есть повод веселиться? - Мы живы. А с остальным - разберемся. - Как я понял, ты таки подписался, Кругов. Игорек сидел в кресле неподвижно, как огромное каменное изваяние. - Да, я подписался, - произнес он одними губами. - Очень не люблю, когда душат девчонок. Достану и исполнителей, и заказчика. - По закону? - По понятиям. Крутов плеснул себе коньяку на донышко, выпил глотком: - Дрон, почему ты хотел встретиться в управе? - Я хочу поговорить с Тамарой. - Вдовой Крузенштерна? - Женой. - С женой? - Я не уверен, что он убит. Игорь помрачнел: - Олег, погоди... Я понимаю, Круз был твоим другом... Я читал ориентировку. Все ясно как день. Никаких разночтений. Шанса спастись у него не было. - Я не поверю, пока не переговорю с Тамарой. - Ты полагаешь... - Да. Полагаю. Дима вполне мог сам организовать собственное "убийство". Особенно если была вероятность настоящего при новом руководстве "Континенталя". - Так. - Возможно, что так. - Ты настаиваешь на встрече с Томой? - Да. - И как ты это себе представляешь? Она с детьми сейчас не просто под колпаком, она под тройным колпаком! - Ты генерал, тебе виднее. - Я не могу ни к себе ее вызвать, ни к ней тебя отвезти. - Думай. В ГУБОП на допрос как свидетеля ее вызвать могут? - Могут. Если она и приедет, то с кучей охраны и с бандой адвокатов от заботливого Шекало. - Отсечь? - Чтобы достоверно - маловероятно. - В туалет она может захотеть? - В туалет? - Ну. Расплакаться, потом пойти умыться. Следователь, что ведет дело, по положению генерал? - Нет. - Тогда пусть беседует с ней в генеральском кабинете. - Это ты к тому, что... - В генеральском кабинете должен быть туалет. И душ. Нет? - Да. - Вот там я и буду ее ждать. - Хм... Гладко было на бумаге... - А вот дальше думай ты. - Угу. - Крутов уже о чем-то напряженно размышлял. - Положим, в здание ГУБОПа я тебя проведу... - Не сомневаюсь. - И с кем надо договорюсь... - Надеюсь. - Тебе нужно имидж сменить. Ты сейчас в "горячем" розыске, а бдительного сержанта не может просчитать никто. - Нужно - сменим. Может, мне "сексуальным меньшинством" нарядиться? - Может. Крутов оглядел меня оценивающе. Встал. Открыл дверь: - Настя? Настя Сударенкова объявилась в довольно мрачной комнате-кабинете во всем блеске и великолепии. Блеск был куда большим, чем на московской улочке: единственной конкуренткой красавице лейтенанту здесь была потускневшая кустодиевская купчиха на стареньком календаре, второй век занятая бесконечным чаепитием. Женщина, конечно, в соку, но я небольшой любитель полненьких. Может, еще время не пришло понять всю прелесть домашних купеческих див? - Посмотри на этого господина и подумай, что можно с ним сделать. - Думаю, многое, - усмехнулась девушка. - Шампанское он мне уже предлагал. - Я в смысле имиджа. - Изменить до неузнаваемости? - Скорее до невозможности идентифицировать. Крутов подошел к столу, открыл папочку, извлек оттуда листок. На листке был я, собственной персоной. Молод и отчаянно хорош собой. Черно-белая фотоксерокопия под достойной красной шапкой: "Внимание! Розыск!" - Надо же, успели! ~ удивился я. -